По данным Всемирной организации здравоохранения, в прошлом году Казахстан занял «почетное» шестое место в рейтинге самых пьющих стран – 10,3 литра чистого алкоголя на душу населения.
В этом малопочетном списке наша республика плетется после Беларуси, России, Франции, Германии и Великобритании. Нарколог Тимур Омаров так и заявил: «У нас не пьют, а бухают».
Да, культуры пития в Казахстане, увы, нет. Да и кто ее соблюдал в прошлом? В минуты душевной опустошенности 17-летний оболтус Ваня Тургенев обращался именно к алкоголю, который спас его от смерти в четырехлетнем возрасте. «Меня тогда воскресило старое венгерское вино, и потому я люблю его», – писал он в своей автобиографии. Древнегреческий комедиограф Кратин тоже весьма восторженно повествовал о благотворном воздействии вина в своей пьесе «Бутылка». Ему подпевали бражники-профессионалы Аристофан и Еврипид, Лукреций и Гораций, Ронсар и Поль Верлен. Об алкогольном времяпрепровождении писателя-сказочника Гофмана беглый революционер Герцен рассказывал так: «Всякий божий день поздно вечером какой-то человек являлся в берлинский винный погребок. Он пил одну бутылку за другой и сидел до рассвета. Затем в состоянии сильнейшего раздражения он хватал перо и писал свои судорожные, сумасшедшие повести». Как-то писатель Брет Гарт завалился в гости к Марку Твену, дабы к утру закончить рассказ и получить от издателя обещанные 250 долларов. Гарт приехал к обеду, но за письменный стол сел только во втором часу ночи. Он прихватил с собой бутылку виски, разжег камин и обмакнул перо в чернильницу. В шесть утра Брет Гарт попросил «добавки», но к завтраку явился как огурчик, причем с завершенным рассказом. «По моему убеждению, это одно из лучших созданий Гарта», – вспоминал впоследствии
Марк Твен. О художнике Модильяни сложилось устойчивое мнение, будто он создавал свои картины только во хмелю. Впрочем, как и Франс Хальс – один из лучших портретистов XVII века. Его биограф Хаубракен свидетельствовал: «Он ежевечерне наливался спиртным по самое горло». А как иначе, если значительную часть творчества Хальса составляли «офицерские пирушки». Анатоль Франс тоже не садился за стол без графина с вином. Эдгар По вообще пил безумно, порой теряя рассудок. Джек Лондон, будучи в зените славы, истреблял виски взахлеб. А Генрих Ибсен, работая над «Пер Гюнтом», частенько
перебирал лишку. Мораль: не пей, ибо с пьяных глаз ты можешь обнять своего классового врага.
