Используя каждый день специи на кухне, мы даже представить не можем, что когда-то они несли в себе совершенно иную ценность. Как они меняли историю?
В наши дни на кухне каждой хозяйки можно найти десятки разных специй. Мы уже с трудом представляем себе стейк без перца или выпечку без аромата ванили, и не задумываемся о том, что всего несколько столетий назад из-за специй воевали, затевали интриги и совершали великие географические открытия. Как специи изменили ход мировой истории?
Античность: восточная сказка по высокой цене
Специи появились в жизни человечества почти так же рано, как и письменность. В Древнем Египте уже за 2000 лет до нашей эры любили черный перец, корицу и имбирь. Египтяне использовали специи повсеместно: на кухне, в медицине и даже при бальзамировании мумий.
Родина большинства приправ — Индия и Индонезия, а в Средиземноморье их привезли предприимчивые арабские купцы. Восточные пряности быстро стали символом богатства и роскошным подарком. В Древней Греции их подносили в дар царям и статуям богов, а в Древнем Риме использовали не только в кулинарии, но и для религиозных ритуалов. Так, на похоронах своей жены склонный к широким жестам император Нерон сжег годовой запас корицы!
Чревоугодие римлян выходило за все возможные рамки. Историк Плиний Старший сетовал на то, что граждане Рима тратят на специи около 50 миллионов сестерциев в год — космическую по тем временам сумму. Арабские торговцы не стеснялись завышать цены еще больше. Они были монополистами и ревностно охраняли свое особое положение, тщательно скрывая, где закупают специи. Любопытным купцам рассказывали небылицы о страшных чудовищах, охраняющих плантации, и птицах из далеких стран, приносящих им приправы в клюве. Как ни удивительно, им верили.
Любовь к специям была свойственна не только изнеженным римлянам. Так, осаждая Рим, вождь вестготов Аларих обещал пощадить горожан, если те принесут ему 5000 фунтов серебра и… 3000 фунтов черного перца. То, что перца варвар потребовал меньше, неудивительно: тот ценился дороже.
Если бы средневековый наемник увидел, как повар щедро посыпает стейк черным перцем, он бы упал в обморок. Ведь только что на ветер пустили часть его… заработка! В Средневековье черным перцем запросто могли выдать плату солдату, потребовать заплатить налог или штраф. Приправу красноречиво называли «черным золотом», а богачей «перечными мешками». Как и у любой валюты, у перца появились и свои «фальшивомонетчики». Они подделывали перец, смешивая его с порошком можжевельника и кориандра. Если преступник попадался, его ждало самое жестокое наказание — от конфискации имущества до смертной казни.
Также фальсификации подвергался шафран. Эта специя собиралась только вручную и считалась настолько дорогой, что ее запрещено было дарить влиятельным персонам: это расценивалось как взятка. Во времена эпидемий Черной смерти спрос на шафран взлетал до небес: некоторые верили, что он способен исцелить чуму.
Корабли, везущие шафран, часто грабили как пираты, так и конкуренты. В 1347 году в средневековом Базеле разыгралась целая «шафрановая война», продлившаяся три с лишним месяца. Один купец украл у другого 300 килограммов шафрана, и второй с боями вызволял ценный груз обратно. Стоимость украденного товара на нынешние деньги равнялась бы 34 миллионам рублей.
Наряду с корицей, перцем и шафраном в Средневековой Европе ценился мускатный орех. Его использовали в качестве благовония на коронациях, а на фунт «королевской» пряности можно было легко купить шесть жирных овец или несколько коров.
На протяжении всей европейской истории монополией на торговлю специями владели сначала арабы, а затем венецианцы, выступавшие в качестве перекупщиков. Именно благодаря этому Венецианская республика стала такой влиятельной. Другие державы, особенно бедную Португалию и амбициозную Испанию, это не устраивало.
В поисках морского пути в Индию на Восток устремилось множество смельчаков, среди которых были Христофор Колумб, Васко да Гама, Фернан Магеллан. Так погоня за дешевыми специями перекроила карту мира: началась эпоха Великих географических открытий.
Открытие Америки, первое кругосветное плавание — все эти великие достижения совершались не только из жажды знаний, но и в надежде быстро обогатиться. И эта надежда исполнялась: несмотря на то, что из кругосветной экспедиции Магеллана вернулся лишь один корабль из пяти, трехлетнее плавание мгновенно окупилось, стоило лишь продать привезенный груз пряностей. На гербе Себастьяна Элькано, капитана последнего уцелевшего корабля, с тех пор красовались две палочки корицы в окружении гвоздики и мускатного ореха.
Помимо привычных специй Европа узнала новые вкусы и ароматы: из Нового света Колумб привез в Европу ваниль и перец чили. Кстати, перцем он назвал его по ошибке, перепутав с черным: ведь мореплаватель был уверен, что добрался до Индии и впервые видит драгоценную специю воочию. Позднее чили был завезен торговцами в Азию и стал любимым компонентом китайской, тайской и индийской кухонь.
Помимо Индии еще одной желанной целью мореплавателей были легендарные Острова пряностей в Индонезии: на тот момент единственное место в мире, где росли гвоздика и мускатный орех. За них развернулась яростная борьба между несколькими морскими державами. Португалия и Голландия, а позже и Великобритания пытались отнять друг у друга драгоценные клочки земли.
В борьбе страны не гнушались никакими средствами: от открытого военного конфликта до вымогательства и саботажа. Острова переходили из рук в руки, порою — на весьма невыгодных условиях. Так, остров Манхэттен был обменян на крохотный вулканический островок Ран, заросший мускатным орехом.
Нередко уничтожались плантации, как чужие, так и свои. Чужие — чтобы сохранить монополию. Свои — чтобы не достались врагу при очередной смене островом хозяина. От излишков пряностей избавлялись, чтобы избежать их перепроизводства и падения цен. Так, однажды в Амстердаме за несколько дней были сожжены тонны гвоздики и корицы. Город почти задохнулся в ароматном дыму, но торговцы ликовали: товар остался дефицитным, а цены — заоблачными.
Кончилась гонка за «сыпучим золотом» неожиданно. Воруя друг у друга ростки специй, колониальные державы постепенно научились выращивать их на самых разных территориях, и монополии рассеялись, как дым. То самое «перепроизводство», которого так боялись прижимистые купцы, случилось. Уже в XIX веке экзотические приправы стали доступны каждому, и о временах, когда мешок перца стоил дороже человеческой жизни, уже никто не вспоминает. И, наверное, это к лучшему.
